Сумгаитская трагедия в свидетельствах очевидцев

Книга вторая

Опубликовано: Июнь 10, 2016

Айрян Вреж Норайрович

Родился в 1964 г.
Работал радиомехаником в “Оргтехнике”.

В воскресенье, 28-го февраля, я пошел на работу. Основную часть пути я прохожу пешком и по дороге видел, что все сапожные будки, витрины киосков, магазинов, где работали армяне, были разгромлены. Все было поломано, сожжено. Я забеспокоился, потому что еще ни о чем не знал, не слышал, что идут погромы, была резня и есть жертвы На работе мне товарищи-азербайджанцы говорят, что, мол, так и так, приехали люди из Кафана, Агдама, Сисиана и рассказывают, что в Армении армяне азербайджанцев бьют, поэтому здесь может быть то же самое. И все в основном верили этим слухам – как не поверить, если ходят какие-то люди и говорят, что вот мы очевидцы, и рассказывают примерно так: «Моего отца убили, над сестрой издевались, значит, кровь за кровь, как я могу не отомстить?

Я приехал на обед домой, но своим ничего не сказал. Не хотел волновать мать – она больна. Потом вернулся на работу, а около четырех часов снова вышел. И заметил большую группу людей: на проспекте Нариманова, который выходит к горкому партии на площади Ленина, начала собираться толпа. Я увидел – это я своими глазами видел – как большая (человек 50-60) группа молодых парней в возрасте от 12 до 17-20 лет под предводительством взрослых мужчин окружила двух девушек 16-17 лет и измывалась над ними. Они сорвали с девушек всю одежду и вдоволь поиздевались. Потом выяснилось, что это не армянки, а русские. С первых этажей 14-го квартала вышли женщины и начали защищать девушек, забрали их к себе домой. А эта воинствующая орда с азербайджанскими флагами в руках, выкрикивая всякие непристойности в адрес армян,– мол, убирайтесь, не то мы вас зарежем, убьем – направилась к центру города.

Я вернулся в свой цех. И тут заходят к нам человек пять – шесть мужчин и так агрессивно заявляют, мол, мы знаем, что здесь армяне работают, покажите – где они, мы должны отомстить, убить их. Спасибо нашему заведующему-азербайджанцу, он сказал, что да, у нас есть армяне, но они сегодня не вышли на работу. Эти ушли, а заведующий говорит: «Я за вас боюсь, они могут вернуться и здесь погром устроить». А там у нас телевизоры, другая аппаратура, ущерб был бы огромный. Нас было двое армян: я и Рубик. Заведующий сказал: “Одевайтесь и уходите”. Отвезти вас, говорит, не можем, потому что все машины в городе толпа останавливала, вытаскивали людей и допытывались: если азербайджанец – отпускали, если армянин – все, машину переворачивали и поджигали, человека убивали.

Ну что нам оставалось делать… Вышли на улицу, хотели поймать машину – никто не останавливается, все боятся. Пришлось пешком идти – почти из центра города до 11-го микрорайона, а это довольно-таки далеко. Нам очень повезло, что не остановили и не стали расспрашивать, потому что навстречу все время шли толпы, группы молодых парней, и мы старались их обходить и выбирали более укромные пути. Я пришел домой, успокоил мать, которая сильно волновалась за меня. Следующие 2 дня мы сидели дома, не выходили. Сосед-азербайджанец с первого этажа приносил нам еду и все необходимое. А во вторник за нами дядя приехал. Он тоже не знал, что с нами.

В городе уже автобусы ходили с военными, привезли морских курсантов, они все с автоматами были, в бронежилетах. Говорили армянам, что нежелательно оставаться дома, надо уходить. Солдаты разъезжали по городу, собирали тех армян, которые еще оставались в своих домах, не могли выйти на улицу. В первую ночь, когда начали громить, в основном увозили в горком партии, а потом уже в здание напротив – в клуб СК.

Нас тоже отвезли туда. Когда мы приехали, площадь была уже полностью забита, но людей продолжали привозить. Что мы в этом клубе увидели – невозможно передать. Мне трудно было поверить даже в то, что я видел сам, своими глазами, понимаете? Просто невозможно поверить, что такое может происходить в наше время, что при нашем социалистическом строе можно устроить такое… Это, я считаю, второй геноцид армян был.

Мы были в домашней одежде, ничего не успели взять c собой, только у матери была сумка с наспех приготовленной едой. Зашли – а там все забито, не было места, чтобы присесть, а уж о том, чтобы прилечь, и речи не могло быть. Фойе, вестибюль трехэтажного здания – все было занято. Мы остались в фойе, потому что зайти в помещение было невозможно: столько детей, столько грудных и маленьких детей! Просто невозможно описать это все. В общем, ночью мужчины не спали, все места – даже на ступенях и на столах – уступили женщинам с детьми, пожилым, девушкам. Кто как мог и на чем мог устроился, многие просто стояли. Мы три ночи практически не спали. И боялись. Однажды паника поднялась, что якобы азербайджанцы проникли в здание, так мужчины сразу бросились организовывать защиту, хотя здание было оцеплено, окружено десантниками, курсантами, БТРы и БМП стояли. Все военные были в бронежилетах, в касках, со щитами, с дубинками, с автоматами. Люди находились в шоковом состоянии, многие сознание теряли, у кого-то язык отнялся… Слава богу, было среди нас несколько докторов, они всем помогали. Ужас, просто ужас…

Люди были особенно возмущены тем, что местная власть и местная милиция не только не останавливала, но и не чинила никаких препятствий погромщиками. А ведь в городе был немалый контингент милиции. Но они были просто зрителями, стояли и смотрели, а очевидцы даже рассказывали, что были одетые в гражданское милиционеры, которые подстрекали бандитов: давайте, мол, бейте, жгите! Поведение милиции было для нас одним из доказательств того, что все начиналось не стихийно. Мы уже в клубе разговаривали с комендантом города – генерал-лейтенантом Краевым, с полковниками, официальными людьми – все соглашались, что погромы были подготовлены и заранее были собраны адреса армян – по кварталам, микрорайонам.

Приведу пример нашей семьи. Как-то я пришел на обед домой. Постучали в дверь, мать – она больная, пенсионерка – открыла дверь, а я сижу обедаю. Какой-то молодой парень, как будто немного стесняясь, спрашивает, у вас дымоход работает или нет, я, мол, из ЖЭКа, проверяем. Мать сказала, что да, работает, а в чем дело? Он говорит: «Ни в чем. Фамилию, имя скажите, адрес, и все». Мама все ему сказала, мы ведь не ожидали ничего такого, к тому же часто бывало, что приходили и спрашивали про газ или еще что-то. Уже после событий, в клубе многие армяне делились друг с другом, и выяснилось, что к ним тоже приходили, разузнавали, спрашивали. Были такие, которые видели в ЖЭКах готовые журналы со списками.

И потом, понимаете, это ведь не была одна группа, которая начала где-то в одном месте громить дома. Такие группы были во многих районах города и начали сразу, одновременно. Они полностью хозяйничали в старой части города. И если бы войска опоздали еще на несколько часов, банды полностью весь город взяли бы под контроль. Были группы, которые вошли со стороны поселка и не успели особо ничего сделать, потому что уже войска были в городе, вертолеты курсировали. А вот старый город они сильно погромили. Кроме того, они были вооружены, многие – арматурными прутьями, топорами, ножами, даже огнестрельное оружие у них было. Основная толпа собралась на автовокзале – человек 500. Их сперва окружили солдаты, а они стали в них бросать камни, бутылки с зажигательной смесью. А у солдат были холостые патроны. И только после того, как появились первые жертвы среди военных, была дана команда вмешаться и стрелять боевыми патронами. Солдаты пытались разогнать банды водонапорными шлангами, стояли пожарные машины, БТРы, БМП, но погромщики все переворачивали, ломали, поджигали.

В эти дни в Азербайджане работали и радио, и телевидение, но передавали одно: все спокойно, все нормально, мы живем дружно, никаких волнений нет. И ни слова о том, что происходят такие бесчинства, убийства, издевательства, не сообщалось. Даже после того как все закончилось, опять ничего не говорили, просто объявили, что погиб 31 человек разной национальности и около 300 ранены. Но если посчитать убитых только из одного здания, о которых я точно знаю, уже наберется человек 30-40.