Геноцид длиною в век

Бакинская трагедия в свидетельствах очевидцев

Книга вторая

Опубликовано: Июль 14, 2017

Даниэл Айриян

Проживал в Баку по адресу: 4-я Завокзальная, д. 13, кв. 16

Родился и вырос я в Баку. В конце XIX века мой прапрадед Давид переехал туда из карабахского села Доланлар. Он был архитектором, много чего построил в Баку. В царские времена взял ссуду и построил дом, где мы жили до 1988 года. Это был семейный дом – 24 квартиры, наша семья проживала в квартире номер 16. Мой прадед был грамотным, образованным человеком, разбирался в скульптуре, родственникам своим помогал учиться, они все в Баку в этом дворе жили. В 1918 году, когда турки вошли в город, каким-то образом ему удалось откупиться, чтобы не вырезали семью и родственников.

История, к сожалению, доказывает, что события – вековой давности, недавнего времени, то, что происходит сегодня в Нагорном Карабахе, –периодически повторяются. Это непрекращающаяся война. Сначала в 1988 году случился «сумгаит», потом бакинские события. Когда все это произошло в Сумгаите, мне было 16 лет. Мой старший брат, который начал изучать армянскую историю и культуру, постоянно говорил: «Наш народ много страдал и много терпел. Мы должны готовиться к тому, чтобы воевать». То есть мы, конечно, не знали, чего именно ждать, но ожидание было. И это случилось. А в трудный момент внутренняя готовность пригодилась. В отдельных случаях нам пришлось обороняться и выстоять в те страшные времена. Помню, как мой средний брат вытащил ножи и топоры и сказал: «Если к нам ворвутся, мы погибнем, но хоть за собой мы утащим несколько насильников».

Мы покинули Баку в 1988 году. Уехали в Армению, учились там. Во время декабрьского землетрясения участвовали в спасении людей в Кировакане (ныне Ванадзор – Ред.). А в 1991 году приехали в Америку в статусе беженцев. Не знали языка, практически не имели друзей и знакомых, но нас было четыре брата, а это большая опора. Естественно, первое, что мы узнали, – где находится армянская церковь. Пошли туда, познакомились с прекрасными людьми, которые и сегодня рядом с нами. Они очень помогли нам в первое время. Помню, я все думал, что мне делать. Английского не знал, но у меня был музыкальный инструмент: когда-то отец дал мне трубу и сказал, что я буду служить в Солянских казармах в Баку – в музыкальном оркестре или в морфлоте.

Я взял эту трубу и пошел пешком в центр города. Это неблизко, но на автобус сесть не мог. Во-первых, денег не было, а во-вторых, не смог бы объяснить, куда мне надо. Встал в людном месте и начал играть на трубе. Вдруг ко мне черный подходит – оказывается, это его «точка» была, он там на саксофоне играл. И я пошел в другое место, возле библиотеки, стал играть. Первый доллар мне подал беспризорник… Я подумал, что, наверное, нормально играю, если даже беспризорник ко мне подошел, и мы начали петь вместе какую-то песню Луи Армстронга. Вот с этого началась моя жизнь в Америке. И я подбадривал себя тем, если уж мы в Баку выжили, то ничего более страшного нам не может грозить.

У меня три сына. Мы всегда знали, кто мы есть, и прививаем своим детям уважение к родителям, уважение к своей нации, к своей культуре. Необходимость сохранить то, что в нас закладывали наши предки. В нашем маленьком штате есть три армянские церкви. В 2010 году, к 95-летию Геноцида армян я по просьбе общины снял документальный фильм. Начал работать, изучать, поднимать архивы, документы о том, что происходило в 1915 году, и понял, что то же самое спустя 75 лет произошло с нами в Баку. Никакой разницы. И до сих пор продолжается.

Провиденс, штат Род-Айленд, США.
4.04.2016 г.