Геноцид длиною в век

Бакинская трагедия в свидетельствах очевидцев

Книга вторая

Опубликовано: Июль 14, 2017

Светлана Саакова

Мои родители родом из Карабаха – папа из села Джилан Гадрутского района, мама из села Арагюль (Аракел) того же района. Эти села рядышком находятся. Мы как раз в прошлом году побывали там – я, дочка Ира и внучка Эмилия. Я из рода Мелкумянов, мой отец и два его брата ушли на войну и погибли. Потом часть семьи переехала в Сумгаит. Зверски убитая в феврале 1988 года семья Согомона Мелкумяна* – это мои родственники… Родители переехали в Баку, я там и родилась. Когда папа погиб на фронте, жила с мамой, потом вышла замуж, у меня трое детей.

События в Сумгаите произошли неожиданно для нас. Мы, конечно, чувствовали, что что-то назревает, но никто не думал, что такое может случиться. Нас просто поставили перед фактом. Мы с Мелкумянами не очень часто общалась, но я знала, что в Сумгаите у меня живут родственники. Мой племянник работал там в органах, он в этот день пришел и спрашивает меня: «Тетя Света, а где Вадим?» Вадим – мой старший сын, он тогда в Ростове учился. Я говорю, уехал сегодня поездом, хотя обычно летал туда. Смотрю, он занервничал. Спрашиваю, что случилось, он отвечает, что ничего. Оказалось, в тот день все и случилось, но мне не хотели говорить. Когда утром сын позвонил, я в трубку начала рыдать, уже слышала по телевизору про «сумгаит». Он мне потом рассказал, что поезд, в котором он уехал, только чудом не остановили в Сумгаите. Вышел начальник станции и сказал, чтобы не останавливали. Он видел, что толпа погромщиков приближается к перрону, и показал зеленый свет. Поезд промчался не останавливаясь. Так мой сын остался жив.

А когда все это началось уже в Баку, главное для нас было спасти детей. У дочки в сентябре 1988 года была свадьба, а в октябре они уже уехали в Москву, чтобы прощупать почву и понять, можно ли туда переехать. Месяца через полтора вернулись. Старшего сына отправили в Ростов, а младшему было 10 лет, и он остался в Баку со мной, отцом и моей мамой. Я тогда педагогом работала, преподавала математику. Школа наша была интернациональная, с русским и азербайджанским секторами. В страшный день землетрясения в Армении одна из учительниц начальных классов пришла на работу в красном платье, вся такая радостная, веселится, поздравляет всех с праздником. А я уже знала о трагедии. Горе такое, столько людей погибло, столько городов разрушено… А она поздравляет с праздником! Меня поразило, что у учителей азербайджанского сектора была на это нормальная, спокойная реакция, никто не возмутился, не упрекнул ее…

Когда летом 1989 года родилась моя внучка, мы с сыном поехали к дочке, она к тому времени была опять в Москве. Пожили там, пока у меня отпуск не закончился. Звоню мужу, он говорит приезжай, но ребенка не привози. Мы взяли билеты в Ростов, я там оставила младшего сына со старшим, сама поехала в Баку. Там уже было очень неспокойно. Я, правда, продолжала работать, но скоро поняла, что пора завершать трудовую деятельность, потому что все это могло плохо кончиться. Как-то во вторник – это был мой свободный день – звонит одна учительница и говорит, чтобы я ни в коем случае не приходила сегодня в школу. Оказывается, в этот день они устроили расправу над оставшимися несколькими армянами. Одна из педагогов была русской, ее муж-армянин тоже работал в школе, труд преподавал. Они ворвались в кабинет и буквально вышвырнули ее оттуда. А на трудовика набросились с кулаками, он сумел убежать из школы. После этого я, конечно, на работу не ходила.

Мы начали готовиться к отъезду. Муж мой, правда, никак не хотел верить, что в Баку произошло такое. Я ему говорю, что земля под ногами горит, а он: «Что, советской власти нет? В Баку не может быть такого!» В конце концов, я убедила его. И мы стали думать, как быть, куда ехать. Мужу я велела ни в коем случае никому двери не открывать, это было уже очень опасно. Как-то зашла к нам женщина с ребенком – курдянка, которая хотела обменять свою квартиру в Ереване на Баку. Мы договорились, оформили обмен, практически купили ее квартиру на улице Эребуни. Это был уже декабрь 1989 года. 17 декабря я должна была выехать с мамой, а муж оставался, чтобы довести обмен до конца. Взяли билеты на самолет.

В первый день не удалось вылететь, вернулись домой. Приезжаем в аэропорт на следующий день. И тут мама попросилась в туалет. Я ей велела ни в коем случае на армянском не говорить и повела под руку через весь аэропорт. А мама у меня была ярко выраженная армянка. Мы идем, и вдруг она на армянском начинает со мной говорить – старенькая была, забылась… Я ее шепотом прошу не говорить. И в этот момент понимаю, что мы оказались в окружении каких-то бандитов. Мы идем, а они окружили и идут вместе с нами. Я тихонечко направилась в другую сторону, а мама знает, где туалет, и опять на армянском мне что-то говорит… Но мы уже подошли к нашей машине, я открыла дверь, ее посадила, сама буквально влетела, и мужу говорю, быстрее уезжай отсюда. Отъехали немного, остановились в другом месте и стали ждать посадки. С большим трудом сели в самолет и прилетели в Ереван. В Баку в то время родственники еще оставались, но слава Богу, все потом выехали.

Родных с папиной стороны я потеряла в Сумгаите. С маминой стороны тоже были потери: к моему двоюродному брату ворвались и убили прямо в квартире, он жил в Баку на Фабрициуса, 24.

Я часто вспоминаю, как в феврале 1989 года отмечали 80-летие моей мамы. Пригласили всех родственников, еще остававшихся в Баку. Включили музыку, танцевали, пели, веселились. И Лева – мой двоюродный брат, все говорил, что, мол, кто знает, увидимся ли мы еще вот в такой компании. Так оно и случилось – раскидало нас по всему миру.

Еще вот что запомнилось. Когда мы в первый день не вылетели в Ереван и вернулись домой, поехали на кладбище. За рулем был мой муж. Сначала к его родителям, потом к моим родным. Хоть я не знаю, где папа похоронен, но памятник ему в Баку сделала, и брат там у меня лежит. Имена их высечены на надгробном камне. Но теперь там все уже сровняли с землей. Одна из моих выпускниц, армянка, в Москве живет, мы общаемся по скайпу. И вот она как-то говорит мне: «Светлана Габриеловна, хотите Баку посмотреть? Включила видео и вдруг я услышала такую фразу: «По костям едем, по костям!» Это было сказано там, где наше кладбище! Мне стало нехорошо…

Как можно вообще такое допустить? Это ужасно. Наша задача – не забыть ничего. Помнить и делать все необходимое, чтобы нашему народу жилось хорошо.

Провиденс, штат Род-Айленд, США.
04.04.2016 г.

* Согомон (Сергей) Мелкумян, его супруга Раиса и трое детей – Эдуард, Игорь и Ирина были зверски убиты 29 февраля 1988 года в ходе геноцида армян в Сумгаите.