Геноцид длиною в век

Бакинская трагедия в свидетельствах очевидцев

Книга вторая

  1. Предисловие
  2. Роман Абрамов
  3. Наталья Агабабян-Бейли
  4. Алла Белубекян
  5. Ирина Амирбекян
  6. Анна Аталян
  7. Самвел Робертович Антонян
  8. Армида Багдасарова
  9. Владимир Арустамян
  10. Бабаев Эдуард Израилевич
  11. Сергей Бабаян
  12. Эльмира Багдасарова
  13. Эмма Багдасарова
  14. Карен Багдасарян
  15. Ольга Андреевна Бархударова
  16. Валентин, Эльмира, Яна Барояны
  17. Чалян Шаген Андреевич
  18. Армен Данелян
  19. Давид Амирбекян, Линда Айрапетова
  20. Александр Довлатов
  21. Гарибян Светлана Сергеевна
  22. Нелли Тиграновна Гукасян
  23. Эмма Амбарцумова
  24. Марина Айказян
  25. Джульетта Левоновна Айриян
  26. Даниэл Айриян
  27. Гарри Овакимян
  28. Джульетта Ишханян
  29. Роза Касьян
  30. Бетси Кузнецова
  31. Петр Левитин
  32. Маргарита Гайсинская
  33. Степан Мелкумян
  34. Карен Мирзоян
  35. Сусанна и Оксана Мкртичяны
  36. Жанна Мусаелян
  37. Регина Папиянц
  38. Тамара Попова
  39. Светлана Саакова
  40. Любовь Сардарова
  41. Александр, Ольга и дочь Диана
  42. Алла Сарумова-Осипян
  43. София Шахназарова
  44. Жанна Ширазян
  45. Татьяна Титова
  46. Эрнест Грантович Аталян

Карен Багдасарян

Карен Багдасарян

Проживал в Баку по адресу: ул. Инглаб, 78, кв. 40

Корни мои стопроцентно карабахские – и с маминой, и с папиной стороны. Более того, мы беженцы в третьем поколении. Бабушка моя жила в начале века в Шуши и застала страшные события, из-за которых им пришлось бежать из города. Она училась в Русской гимназии, дома они говорили по-армянски, а в школе только по-русски. Рассказывала, что как-то пришла домой заплаканная и сказала своему отцу, моему прадедушке, что ее оштрафовали за то, что она на перемене разговаривала по-армянски. Он ответил, что готов заплатить за то, чтобы дочь выучила русский язык. Может быть, в те времена это было важно. Когда они в очередной раз уехали на отдых в деревню, произошла резня в Шуши. Правда, бабушкину семью это не задело, но они в одночасье обеднели: все их имущество было сожжено и разграблено. В 14 лет она вышла замуж и с мужем, моим дедушкой, переехала в Баку.

Со стороны папы также все мои корни карабахские: отец из села Гергер, мама выросла в селе Схторашен, этого села уже нет. Вернее, само село есть, но там уже никто не живет. В последний раз, когда мы были в селе, оставалась всего одна семья – пожилые супруги. После смерти мужа жена переехала к сыну. Со временем семья отца переехала в Баку, где я и родился. Отец был маляром, отличным специалистом. Тогда строители уезжали на сезонные заработки в Россию, а папа был единственный, кто не уезжал, потому что ему хватало работы и в Баку. Мама работала буфетчицей в школе, где я учился.

Когда началось Карабахское движение, я работал заместителем директора на предприятии, связанном с водоснабжением регионов Азербайджана. К Движению я относился несколько особенно, потому что с детства читал армянские книги, в основном исторические, в которых рассказывалось о Геноциде, о том, что армяне, так же, как и в древние века, умирали за свою веру… И настолько я проникся нашей историей, что попросил бабулю научить меня армянскому языку. Я начал писать, но, естественно, плохо, потому что не было практики. В 16 лет решил стать священником. Поехал в Эчмиадзин, но из-за проблем с языком не смог сдать экзамен. Так и получилось, что священником я не стал, но история, которую изучил, мне помогла.

Где-то в конце февраля 1988 года, за несколько дней до «сумгаита», мы с отцом сидели на кухне за столом, ужинали. И тут по радио замгенпрокурора СССР Катусев начал рассказывать о том, что армяне в Аскеране убили двух азербайджанцев, не уточняя обстоятельств. Я сразу сказал отцу, что нужно уезжать из Баку, потому что ничем хорошим это не закончится. Он ответил, что советская власть такого не допустит. Через несколько дней случился «сумгаит». Это был, конечно, шок. Помню еще, как создавали добровольческие бригады дружинников, которые по очереди охраняли прилегающие к нашему предприятию территории. И все армяне почему-то попали в ночные смены…

К тому времени я уже окончательно решил уехать из Баку. С женой Ириной мы поженились 18 сентября. Причем я поставил условие, чтобы венчание обязательно прошло в армянской церкви. Меня отговаривали, потому что уже было неспокойно, в Карабахе события уже начались, но я настоял на своем. С трудом нашли оператора и все это снимали на пленку, у меня это видео до сих пор сохранилось. После свадьбы мы уехали в Москву, хотели почву какую-то подготовить для переезда. Через месяц-полтора вернулись в Баку, и тут все началось…

По городу ходили толпы с красными повязками, были и черные, и зеленые, но я красные помню. Они кричали «Карабах бизимдир!» (Карабах наш. – Ред.), «Смерть армянам!», еще что-то в том же духе. Мы следили за ними с балкона. С одной стороны, выглядело все это дико, но с другой – уже случился «сумгаит». Поэтому на семейном совете решили мою супругу Иру и ее младшего брата, ему тогда было лет десять, отправить в Москву, а потом уже самим как-нибудь добраться. С тестем поехали за билетами. У кассы стояла очередь – около пятнадцати человек. Тут кассирша говорит, что нет связи и она не может дозвониться до центральной кассы. И предложила составить списки, чтобы она сразу могла заказать билеты на всех. Так мы и сделали. Отдали ей список, стоим, ждем. А по улице идут толпы и скандируют «Смерть армянам!». Обстановка была, мягко говоря, некомфортная.

В очереди, кроме нас, было еще два армянина – отец и сын. И вдруг кто-то громко говорит: «Что все-таки происходит?» И молодой армянин – ему лет 30–35 было – отвечает, мол, не видите, праздник на улице. Женщина-азербайджанка из очереди стала орать на него, ругаться последними словами. Тут же сбежались молодые ребята-азербайджанцы, кричат: «Сестра, что произошло?» Она говорит, вот этот армянин смеется над нами, над азербайджанцами. Они схватили парня, вывели его в центр зала, к входу в метро, и начали избивать, плевать в лицо, оскорблять… Ситуация была ужасная. Ты стоишь рядом и не знаешь, что делать. Если попытаться помочь, можешь сам пострадать, с другой стороны – как не помочь и потом жить с этим?

Наверное, в стрессовой ситуации мозг человека начинает работать несколько иначе. Я тогда говорил на азербайджанском без акцента. И сказал этой женщине, дескать, сестра, ты хочешь большой драки? Зачем это тебе нужно? Пусть он просто уйдет отсюда. И стал этого армянина пинками подталкивать к выходу, как бы ударяя его. Мне удалось сделать так, что он вышел из метро. Ребята эти вначале успокоились, потом увидели, что он стоит у выхода, не уходит. Вышли, снова схватили и стали избивать его уже там. Я обратился к стоявшему рядом милиционеру, говорю, что вы стоите, помогите. Они отбили парня у нападавших и завели в милицейский участок.

Мы тем временем купили билеты. Отец – может, это был какой-то другой родственник парня – стоял весь бледный, как полотно, но ничего не мог сделать. Он тоже взял билеты. Когда мы уже вышли на улицу, я увидел этого парня сидящим за рулем в машине, слава Богу, он остался жив.

Отправив жену, я и несколько наших родственников решили уехать из города на машине. Я купил у приятеля военный уазик и отдал его в мастерскую, чтобы проверили. В половине шестого утра мы загрузили в машину все необходимое, я облачился в военный комбинезон, на машине написали «перегон» и выехали. По дороге встретились с родственником, который ехал на «жигулях». Как только выехали из Баку, я нажал на газ… машина не едет. Родственник уже уехал далеко вперед, но вернулся, мы залили мотор минеральной водой, а она все равно буксует. Так и пришлось ехать со скоростью 10 км/час до границы с Дагестаном. Все, к счастью, обошлось, хотя ехали через азербайджанские села и города. Не знаю, что было бы, если бы нас остановили. Это был конец ноября 1988 года, первая волна отъездов из Баку. Мы остановились вначале в Чечне, там и узнали о землетрясении в Армении.

Потом поехали в Москву, к моему старшему брату, потому что в Армении у нас родственников не было вообще. А в 1992 году – уже сюда, в Америку. К тому времени опять начались интенсивные боевые действия в Карабахе, и мы с московскими друзьями были очень активны, старались как-то помочь нашим, вплоть до того, что я собирался уже ехать воевать… Один из моих знакомых, бывший бакинец, сказал, что там очень нужны патроны, деньги на вооружение. Собрались – нас было десять человек, местные бизнесмены, беженцы из Баку, – скинулись, кто сколько мог. Я тогда дал 750 долларов, и со 150 долларами в кармане приехал в США. Знал, что в Америке не пропаду, а патроны и оружие были тогда важнее, чем деньги.

Мы были второй волной эмигрировавших, здесь уже были беженцы из Азербайджана, в основном армяне. Были и родственники со стороны жены. В самом начале помогли местные армяне – две бабули привезли нам кое-какие вещи. Показали армянскую церковь… Когда я уезжал из Москвы, говорил всем, что постараюсь построить армянскую церковь в штате Род-Айленд, куда нас направили. Это, кстати, самый маленький штат в Америке. И был приятно удивлен тем, что, здесь, оказывается, есть целых три армянские церкви, то есть строить мне не нужно. В церкви нас очень тепло встретили, это было как бальзам на душу, очень и очень приятно.

Я сразу стал частью армянской общины. Но было ясно, что помочь мы прежде всего должны себе сами. Создали первую организацию, которую назвали «Ассоциация социально-экономического развития армянских беженцев». Помимо поддержки друг друга, мы хотели добиться квоты для беженцев из Азербайджана в местном конгрессе. Потом организовывали разные мероприятия, в том числе панихиду по невинно убиенным в Азербайджане, причем для участия в ней приехали армяне на шести автобусах из пяти штатов. А во время приезда в США Гейдара Алиева участвовали в акции протеста возле ООН.

В январе 2012 года армянской общине штата удалось добиться серьезного успеха: признания Род-Айлендом независимости Нагорно-Карабахской Республики, впервые в США. Произошло это так. Наш лоббист в законодательной структуре штата, работающий с конгрессменами и сенаторами, прислал копию антиармянской резолюции, которую пытались провести азербайджанцы. Я связался с представителем НКР в Вашингтоне Робертом Аветисяном, и мы решили в ответ постараться принять резолюцию, осуждающую погромы армян в Азербайджане и поддерживающую право народа Арцаха на демократическое самоопределение. Связались с местными общинными организациями, обсудили, начали действовать. В результате азербайджанский проект был отклонен, а наш принят, тем самым был дан зеленый свет другим американским штатам на принятие аналогичных резолюций*. Это было очень и очень радостное событие для всех нас!

Провиденс, штат Род-Айленд, США.
5.04.2016 г.

*По состоянию на май 2017 года независимость Республики Арцах (Нагорно-Карабахской Республики) признали 7 штатов США. – Ред.





Armenia

Подготовлено при содействии Центра общественных связей и информации аппарата президента РА, Армения, Ереван

stop

Сайт создан при содействии Общественой организации "Инициатива по предотвращению ксенофобии"


karabakhrecords

Copyright © KarabakhRecords 2010

fbtweetyoutube

Администрация готова рассмотреть любое предложение, связанное с размещением на сайте эксклюзивных материалов по данным событиям.

E-mail: [email protected]